Схиигумен Авраам (Рейдман)Слово на Обрезание Господне
Сладчайшее имя Спасителя

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы празднуем событие, которое в Церковном уставе называется Обрезанием Господним. Обряд обрезания появился еще до Моисея: он был установлен святым праведным праотцем Авраамом по откровению. Обрезание служило знамением (то есть знаком) заключения Завета между Богом и людьми и символически обозначало, что человек отвергается собственной плоти и служит уже не своему телу, но Богу. Может быть, многие, исполнявшие этот обряд над собой или своими детьми, не понимали его смысла, нам же открыл его в своих писаниях апостол Павел. Над Господом Иисусом Христом как над членом израильского общества, Ветхозаветной Церкви, также был совершен этот обряд.

Святитель Василий Великий установил обычай праздновать этот день как особенный праздник. Смысл его вот в чем: многие люди, жившие во времена Василия Великого и еще до него, искажали учение Церкви и говорили о Господе Иисусе Христе, что Он воспринял человеческую плоть призрачно и не был совершенным Человеком, то есть во всем подобным нам, конечно кроме греха, и таким образом и страдания Его не были действительными. И вот, именно для того чтобы подчеркнуть, что Господь Иисус Христос на самом был таким же человеком, как мы, святитель Василий Великий и установил праздновать этот день — Обрезание Господне. Тот, кто претерпевает обрезание — у кого обрезывается крайняя плоть, тот, конечно же, облечен в человеческое тело, как и все прочие люди.

Но этот праздник имеет и другое значение. Мы читаем в Евангелии: И возвратились пастухи, славя и хваля Бога за все то, что слышали и видели, как им сказано было. По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве (ст. 20-21). И до воплощения Спасителя многие люди в Израиле носили имя «Иисус». Сведения о некоторых из них, особенно знаменитых, дошли до нас. Мы знаем, например, об Иисусе Навине, о первосвященнике Иисусе (о нем говорится в исторических книгах), об авторе знаменитой библейской книги «Притчи Иисуса, сына Сирахова». Но особенное значение это имя получило, когда им нарекли воплотившегося Сына Божия. Может быть, даже Моисей, когда переименовывал своего верного служителя, заменив его прежнее имя именем Иисус, уже провидел, что именно Иисус будет совершенным и полным Избавителем Израиля (как и всех прочих народов) — и не только от власти иноплеменников, но прежде всего от власти греха. Поэтому он пророчески нарек своему служителю имя Иисус. Хотя, конечно, это только моя догадка: возможно, Моисей, назвав признаки пришествия Мессии на землю, просто не мог сказать всем людям о том, как Его будут звать, а только косвенно указал на это, дав имя «Иисус» своему служителю.

И сейчас имя «Иисус» — имя Сына Божия — приобрело необыкновенную силу, потому что так мы призываем не просто человека, но Богочеловека. После соединения в Иисусе Христе Божества с человечеством имя Спасителя приобрело такую необыкновенную мощь, что иногда даже невнимательное, но хоть сколько-то искреннее призывание имени Иисуса Христа устрашает демонов. Святые отцы говорят, что если тебя сильно смущают помыслы — до такой степени, что твой разум мутится и ты уже не можешь молиться внимательно, то призывай вслух в Иисусовой молитве имя Господа Иисуса Христа, и демоны, попаляемые Его именем, отойдут от тебя. Да и Само это имя, звучащее в твоих ушах, также заставит тебя одуматься, вспомнить, Кому ты служишь, собраться с духом и вновь мужественно вступить в брань с греховными помыслами.

Некоторый подвижник рассказывал о себе, что просто читал устами вслух Иисусову молитву на протяжении многих лет, стараясь делать это более или менее внимательно, но совершенно не думая ни о каком духовном преуспеянии, и в конце концов молитва стала (правда, кажется, только через одиннадцать лет) действовать в его сердце. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что и для новоначальных монахов, и тем более для мирян достаточно призывать имя Иисуса Христа устно, вмещая ум в слова молитвы, то есть просто стараясь молиться как можно более внимательно, не имея посторонних мыслей. И такое призывание Иисуса Христа уже спасительно. Даже если мы не достигнем никакого духовного преуспеяния и не испытаем таких благодатных ощущений, которые испытывали преуспевшие подвижники, святые отцы, тем не менее это призывание имени Иисуса Христа будет для нас спасительным.

Преподобный Григорий Синаит говорит, что если даже в этой жизни мы не преуспели, но лишь терпеливо призывали имя Иисуса Христа, то познаем свое приобретение по смерти. Если мы не преуспели по собственному нерадению или по каким-либо другим причинам, зависящим именно от нас, — даже и такое нерадивое призывание имени Спасителя принесет нам пользу в день нашей кончины. Благодатный покров окружит нас и не даст демонам такого дерзновения, какое они имеют над людьми совершенно чуждыми Бога. Преподобный Григорий Синаит, конечно же, имеет в виду, что при занятии Иисусовой молитвой мы не имеем смертных грехов, потому что ведь и другой подвижник говорит, что если человек занимается умным деланием, иначе говоря молится Иисусовой молитвой, и при этом имеет нераскаянные смертные грехи, то есть пребывает в них именно сейчас — речь идет не о том, что было когда-то в прошлом, — то этот человек навлекает на себя гнев Божий. Такие люди часто терпят ужасное наказание — безумие, иначе говоря сумасшествие, а может быть, правильнее было бы назвать это беснованием.

Именно в день обрезания, вспоминаемый нами сегодня, Господь и получил Свое, вожделенное для нас, имя, которое совершенно справедливо называется Сладчайшим. Есть акафист и канон Иисусу Сладчайшему. Человек, который этот канон составил, безусловно, был молитвенником и на деле испытал, какая неизъяснимая сладость истекает от превожделенного Имени Господа Иисуса Христа. Действительно, нет ничего слаще этого имени — имеется в виду внутреннее наслаждение, упоение. Можно назвать это состояние и опьянением, и насыщением, и прохладой, и огнем. Духовные писатели, испытавшие эти ощущения, прилагают к сладчайшему имени Спасителя множество эпитетов и образов, и, безусловно, заслуженно. Для того чтобы это почувствовать, хорошо бы внимательно перечитать, — может быть, даже не ради молитвы, а с размышлением, вникая в читаемое, — канон и акафист Иисусу Сладчайшему. Но кто может понять, например, такие слова из акафиста: Иисусе Претихий? Лишь тот, кто вкусил это Имя, только не теми устами, которыми мы вкушаем пищу, а устами сердца.

И возвратились пастухи, славя и хваля Бога за все то, что слышали и видели, как им сказано было. По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве. Младенец же возрастал и укреплялся духом, исполняясь премудрости, и благодать Божия была на Нем(ст. 20, 21, 40). Слова возрастал и укреплялся духом, исполняясь премудрости надо понимать не в том смысле, что Спаситель, подобно всем обыкновенным людям, просто развивался. Хотя, конечно, возрастали и Его телесные способности, и умственные, связанные с развитием души, — потому что и душа, хотя и бессмертна, но также до определенной степени развивается с возрастанием человека. Но, главное, обнаруживалась Его Божественная премудрость. Конечно же, младенцу несвойственно произносить поучения, но как только Спаситель по Своему телесному развитию пришел в отроческий возраст и смог свободно изъясняться, то Его необыкновенная Божественная премудрость обнаружилась удивительным для всех образом. Это доказывает нам, что Иисус Христос был воплощенным Богом, а не просто необыкновенным Человеком, Который, как утверждали иные еретики, путем духовного преуспеяния достиг соединения с Божеством.

Например, Несторий и некоторые бывшие до него, считали, что это произошло во время Крещения от Иоанна Крестителя на Иордане. Если докеты учили, что плоть Иисуса была призрачна (я говорил уже, что обрезание доказывает обратное — что Господь воплотился истинно), то последователи Нестория, в каком-то смысле противоположно им, утверждали, что Иисус Христос — это только Человек, достигший духовного преуспеяния и ставший Сыном Божиим не по природе, а по восприятию, то есть якобы Божество до определенного момента восприняло в Себя человека. Они говорили, что во время Крещения Божество с человечеством Христа соединилось, а на Кресте, когда Господь возопил: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27, 46; Мк. 15, 34), Божество Его тело покинуло.

И вот в сегодняшнем евангельском чтении говорится именно о том, как Своею необыкновенной мудростью Иисус обнаружил, что Он не просто Человек, но именно Сын Божий, потому что Он проявил эту мудрость в отроческом возрасте, притом не получив какого-то особенного образования, ибо обучала Его только Мать, Которая была научена чтению, и, может быть, также Иосиф Обручник. Но Спаситель не имел такого образования, какое было у книжников — наиболее мудрых людей в израильском народе, которые день и ночь упражнялись в изучении и истолковании Священного Писания, в спорах о нем и так далее.

Младенец же возрастал и укреплялся духом, исполняясь премудрости, и благодать Божия была на Нем. Еще раз повторюсь, все это говорится о том, как с внешней стороны люди смотрели на Иисуса. Каждый год родители Его ходили в Иерусалим на праздник Пасхи. И когда Он был двенадцати лет, пришли они также по обычаю в Иерусалим на праздник. Когда же, по окончании дней праздника, возвращались, остался Отрок Иисус в Иерусалиме; и не заметили того Иосиф и Матерь Его (ст. 41-43). То есть здесь проявляется человечество Спасителя: как мальчик, как отрок Он мог заблудиться. Своему человеческому естеству Он давал свободу действовать так, как оно действует у всех людей. Отсюда и мы должны научиться некоторому смирению, мы, желающие откровений по самым пустяковым случаям: уволиться нам с работы или остаться на прежнем месте, поехать ли в Троице-Сергиеву Лавру, в Серафимо-Дивееву пустынь или к родственникам. Но мы видим, что Иисус заблудился — и это говорит только о том, что был Он точно такой же Человек, как и все мы, и в этом происшествии нет ничего ни плохого, ни хорошего — это просто человеческая ограниченность, которая проявлялась и в Божией Матери. Будучи необыкновенной праведницей, Честнейшей Херувим, как мы Ее воспеваем, Она тем не менее не могла найти Отрока Иисуса на протяжении нескольких дней.

Когда же, по окончании дней праздника, возвращались, остался Отрок Иисус в Иерусалиме; и не заметили того Иосиф и Матерь Его, но думали, что Он идет с другими. Прошедши же дневной путь, стали искать Его между родственниками и знакомыми и, не нашедши Его, возвратились в Иерусалим, ища Его(ст. 43-45). В этом проявилась человеческая ограниченность Божией Матери. Как говорил преподобный старец Силуан, грехов у Нее не было, Она никогда не согрешила даже в помыслах, но у Нее были безгрешные человеческие ошибки, связанные просто с ограниченностью человека. И это — одна из таких ошибок.

И, не нашедши Его, возвратились в Иерусалим, ища Его. Через три дня нашли Его в храме, сидящего посреди учителей, слушающего их и спрашивающего их; все слушавшие Его дивились разуму и ответам Его(ст. 45-47). Здесь в Отроке Иисусе и обнаружилась та самая Божественная премудрость, о которой я говорил. Заметьте, что Он сидел посреди учителей, слушал и вопрошал их; и они, как сказано по-русски, дивились разуму, а по-славянски употреблено более точное слово (славянский перевод выполнен более точно с греческого оригинала) — ужасахуся же вси, послушающе Его. Ужасались — до того удивительные вещи Он говорил учителям израильского народа, то есть наиболее мудрым людям среди него. Видимо, Иисус задавал вопросы, на которые они не имели ответа, и Сам отвечал совершенно неожиданным для них образом, но в то же время Его ответы своей убедительностью заставляли учителей Израиля прислушаться к Его словам и, может быть, принять их.

И, увидев Его,(родители) удивились; и Матерь Его сказала Ему: «Чадо! Что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и Я с великою скорбью искали Тебя» (ст. 48). Пресвятая Дева Богородица называет Иосифа Обручника отцом Иисуса ради приличия, потому что в то время никто, конечно же, не смог бы понести этой необыкновенной истины, что Иисус родился прежде веков, как сказано, от Отца без матери, а в последние времена — от Матери без отца. От Отца без матери — имеется в виду от Небесного Бога-Отца, а в последние века — чудесным образом от Девы Марии.

Он сказал им: «Зачем было вам искать Меня? Или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?»(ст. 49). Эти слова совершенно ясно обнаруживают, что, опять же еще в отроческих годах, Он осознает Себя Сыном Божиим. И это вновь опровергает тех еретиков, которые учили о постепенном духовном преуспеянии человека Иисуса, приведшем к тому, что впоследствии Он соединился с Божеством. Нет, уже в отроческом возрасте, когда обычно люди не умеют из себя еще ничего изображать, а ведут себя искренне и просто, Он говорит такие необыкновенные вещи. Мало того, что Отрок Иисус произносит мудрые поучения, задает необыкновенные вопросы израильским учителям, но Он также вполне осознанно называет Себя Сыном Небесного Бога-Отца, то есть говорит о том, что этот храм принадлежит Его Отцу и что Самому Иисусу надлежит быть там.

Но они не поняли сказанных Им слов (ст. 50) — И та не разуместа глагола, егоже глагола има, по-славянски. Может быть, Пресвятая Дева Богородица и поняла слова Иисуса, поскольку вместе с наитием на Нее Святаго Духа и чревоношением Сына Божия Она приобрела и духовное ведение. Но кому Она могла сказать? Она только, как говорится в Писании, сохраняла все слова сии в сердце Своем (ст. 51), и, скорее всего, апостол Лука именно от Нее слышал о событии, описанном в сегодняшнем Евангелии, которое впоследствии и передал нам. Все же остальные — и, наверное, также Иосиф Обручник — не могли вполне понять, что это все обозначает, а тем более не поняли этого книжники и невольные свидетели приведенного в Евангелии разговора.

И Он пошел с ними и пришел в Назарет; и был в повиновении у них. И Матерь Его сохраняла все слова сии в сердце Своем. Иисус же преуспевал в премудрости и возрасте и в любви у Бога и человеков(ст. 51-52). Опять же, эти слова надо понимать правильно. «Возраст» по-славянски обозначает просто рост, то есть Он развивался естественно, подобно всем прочим людям. А премудрость Его обнаруживалась постепенно, по мере того как люди начинали к Нему прислушиваться. И по большей части Спаситель утаивал Свою премудрость до тех пор, пока не вышел на проповедь, так что даже люди, жившие с Ним в одном городе, удивлялись Его словам и говорили: «Откуда у Него такая премудрость, не сын ли это плотника?» (см. Мф. 13, 54; Мк. 6, 2). Обычно мудрыми становятся те, которые постоянно упражняются в чтении книг, а Иисуса считали сыном плотника, откуда же у Него премудрость? Вот еще одно доказательство того, что эта премудрость не человеческая, не от научения, но от пребывания в человеческой плоти Иисуса Самого Божества.

Преуспевал Он в премудрости и возрасте и в любви у Бога и человеков. По некоторым внешним признакам обнаруживалась любовь Бога-Отца к Иисусу. Будучи Человеком совершенным, безгрешным, Который ни на кого не обижался, всех прощал, всегда всем помогал, может быть утешал людей, сочувствовал им в самых обыкновенных мелких нуждах, Спаситель, конечно же, и у людей пользовался любовью, может быть пока еще не привлекая их внимания Своей исключительностью. До тридцати лет Иисус ни чудесами, ни проповедью не обнаруживал всей полноты Своего совершенства. Однако один из святых отцов рассказывает, что он молился о том, чтобы узнать, как жил Господь Иисус Христос до Своего выхода на проповедь — в отрочестве. И ему было такое видение: как бы сквозь замочную скважину он увидел комнату в доме, где жил Иисус, и Иосифа, который плотничал. Он ошибся, и доска по своему размеру не подошла к изделию, которое он изготавливал. Иосиф сидел несколько огорченный — ошибки бывают у всякого ремесленника. Иисус подошел и взял в руки эту доску, а потом оказалось, что она приобрела нужный Иосифу размер. Вот те немногие сведения, которые у нас есть из достоверных источников, — то, что было открыто святым отцам о детстве Иисуса. То есть Его Божественность и Его совершенство проявлялись скрытым, неприметным образом, так что только Божия Матерь донесла некоторые подробности Его жизни до первых учеников Иисуса — апостолов, а они — до нас.

И Матерь Его сохраняла все слова сии в сердце Своем. Вот пример настоящей духовной преданности. И всякий человек имеющий духовного наставника, если относится к нему искренне, сохраняет все его слова в своем сердце. Бывает, что в тот момент, когда наставник тебе что-то говорит, ты не понимаешь его слов, может быть потому, что они были сказаны преждевременно или помешала какая-нибудь твоя страсть, ослепив тебя в тот момент. Но если ты будешь тщательно сохранять все его наставления, то придет время, когда ты их поймешь: эти слова, посеянные в твоем сердце как семя, расцветут — и в них откроется тот смысл, который тебе необходим. Поэтому всякое духовное наставление надо тщательно сохранять в своем сердце, подобно тому как это делала Божия Матерь. Не сегодня — так, может быть, завтра или через годы они принесут свой плод, подобно тому, как и все то, что сохранила Божия Матерь, сейчас приносит плод — пользу нам, современным слушателям слова Божия, живущим уже почти через две тысячи лет после евангельских событий.
Источник: Ново-Тихвинский женский монастырь
 
Игумен Никон(Воробьев) 1963
Слово на Обрезание Господне

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

По закону Моисееву, закону, данному Самим Господом еще Аврааму, всякий, кто хотел быть членом народа Израильского, избранного Богом народа, должен был подвергнуться особой кровавой операции. Это распространялось на все лица мужского пола. Совершалось так называемое обрезание. Знак обрезования оставался на всю жизнь. Он был напоминанием того, что этот человек является членом народа Израильского.

Но почти все, что совершалось в Ветхом Завете, являлось лишь тенью, указывавшей на предмет, который должен вот-вот появиться. Ветхий Завет все время говорит о грядущем Новом Завете. Многое, происходившее в В. Завете, иногда явно, иногда прикровенно указывало на события, которые должны были совершиться в пришествие Спасителя нашего Господа Иисуса Христа и после Него. Так и обрезание телесное служило знаком нового обрезания в Новом Завете, обрезания уже не телесного, а духовного. В чем состоит это духовное обрезание? Господь Иисус Христос неоднократно говорил: "Кто хочет идти по Мне, - т.е. за Господом Иисусом Христом в Царствие Божие, в славу Божию, - тот должен отвергнуться себя, и, взяв свой крест, следовать за Мной". Вот это отвержение себя и есть духовное обрезание. Но что значит отвергнуться себя? - Это значит отвергнуться греха, который так проник в душу и тело каждого человека, что отвергнуть грех равносильно тому, как будто человек должен самого себя отвергнуться.

Человек преисполнен всяких страстей, которые въелись в него, как рак - болезнь въедается в тело человека, растет за счет его и лишь тяжелая и болезненная операция может спасти человека. Так и грех необходимо как бы оперировать, обрезать, то есть отрезать от себя, вырезать его, чтобы человек остался здоровым.

Ибо, как без обрезания, которое совершалось в Ветхом Завете на 8-ой день после рождения младенца, человек не мог войти в общество избранного народа, так и без духовного обрезания христианин не может войти в Царствие Божие.

Мы должны постоянно, ежедневно, можно сказать ежеминутно, совершать над собой эту духовную операцию. Приведу вам ряд примеров, показывающих, как мы можем совершать над собою духовное обрезание. Вот человек сел за стол, разыгрывается аппетит, и хотя он уже давно сыт, но все набивает себе желудок, если можно и выпивает, и, в конце концов, превращается из человека в какое-то животное. Еще хуже обстоит дело с всякими плотскими, блудными ощущениями и пожеланиями. Так и в других грехах.

Человек должен осознать эти свои болезни и как бы обрезать их от себя, воздерживаться от объедения, от пьянства, от всяких блудных дел, - отрезать их от себя. Большей частью, однако, человек сам не может этого сделать над собой, ибо он сделался рабом греха, рабом дьявола, который к каждому греху обязательно присасывается и разжигает человека, касается его нервов, тела, и, если Господь позволяет, касается и ума, извращает его так, что человек может, например, объесться до такой степени, что потом очень тяжело страдает.

Еще пример. Вот пришел помысл в праздник куда-нибудь пойти. Ясно, что если человек пойдет куда-либо: к соседу или в другое место, то он там обязательно наговорит, осудит, пересудит, а то и напьется и т.д. И если он был в этот день в церкви, получил несколько благодати и облегчение душевное, то пойдя к другим, он все растеряет и приобретет там бесовское состояние.

Поэтому человек должен обрезать все эти греховные помыслы, желания и намерения в самом начале. "Шесть дней делай и сотвориши в них все дела твои, - говорит Господь, - день же седьмый праздник, Господу Богу твоему". Поэтому старайтесь не ходить в этот день никуда, сидите дома, читайте Слово Божие, встав помолитесь, если есть возможность и обстановка позволяет, или про себя помолитесь, поддержите то духовное настроение, какое вы получили в храме, а не бегайте куда-нибудь, на празднословьте, не осуждайте и прочее.

Вот мы вышли из храма, помолились как будто, но идем по улице и что делаем? - Смотрим: этот такой-то, тот идет оттуда-то, разглядываем какой у кого нос, какое лицо, кто красивый, а то и в окно заглянем. И так, пока человек дойдет до дома, он тысячу грехов сделает. Вот этот помысл, который рассеивает человека, заставляет нас смотреть, слушать и видеть то, чего не следует, нужно отсечь от себя, отрезать.

А зависть, а ложь, а обман, а тщеславие и прочее, и прочее! Сколько грехов прицепилось и присосалось к человеку, сделалось как бы его частью, и лишь с большой болью, с большим трудом, призывая на помощь имя Божие: "Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй, помоги мне", только с молитвою, напряжением, усилием можно отсечь их от себя.

Вот почему Евангелие часто говорит: Царствие Божие силою, усилием, напряжением берется. Человек все время должен находиться во внимании, взывать: "Господи, помилуй". Что значит говорить "Господи, помилуй"? Значит бодрствовать, т.е. следить за собой, бороться с всяким греховным, не только делом, но и словом, и помыслом, и ощущением, отсекать их от себя, отрезать. Не можешь сам - большей частью мы этого не можем сделать, настолько мы уже погрязли в грехах, - так призови имя Божие: "Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помоги мне". Так человек должен всю жизнь от юности до смерти ежедневно, ежеминутно следить за собой, не давать воли ни глазам, ни ушам, ни особенно языку, никаким влечениям, не позволять себе никаких мечтаний, а все дурное отвергать от себя, отсекать, уничтожать с помощью призывания имени Божия, имени Господа Иисуса Христа.

С великим сожалением нужно сказать, что люди как будто бы разумные, люди стоящие в глазах многих как бы впереди, не понимают того, о чем я вам говорю.

Считают так, что если она побывает иногда в церкви, если дома еще акафист почитает и псалтирь, да домашние дела выполняет, то она уже все сделала и лучше ее и нет, а если еще поклончики когда-нибудь сделает, или полунощницу прочитает, то уж выше ее и нет никого. Она всех осуждает и не видит того, что сама полна всех грехов, что за всю жизнь никогда не боролась, никогда не следила за собой, не очищала себя, не трудилась над этим. А поэтому и остается полна всех грехов: и чревоугодия, и пьянства, и блуда, нечистоты всяческой, и зависти, гордости, осуждения, празднословия, ненависти, вражды, злопомнения. Так часто человек, будучи весь исполнен всех грехов, всякой мерзости, будучи отвратителен для Господа, считает себя праведником, потому что он в церковь ходит, иногда псалтирь читает, акафисты. Но разве в этом дело? И акафисты, и богослужения, и молитвы, и посты - все дано для того, чтобы помочь человеку выкинуть из себя всякую мерзость, помочь ему обрезать себя, взять на себя крест борьбы с грехом. И Господь помогает в этом, посылая помощь в виде невольной скорби. Не может человек, например, побороть чревоугодие, или пьянство, или блудодеяние - Господь посылает болезнь. Гордится человек, тщеславится, - Господь унизит его пред всеми так, что он делается в глазах людей последним человеком. Если человек - христианин привязан к земному и все свои силы, все свои желания все мечты направляет к тому, как бы приобрести правдою или неправдою, воровством, обманом - любыми средствами приобрести земное благополучие, то Господь возьмет и отымает, и все то, что он имеет. Так к нашим трудам в нашей собственной борьбе с грехом посылает Господь нам еще и невольные скорби, как помощь в этой борьбе. Из этой постоянной борьбы с грехом и невольных скорбей и складывается крест для каждого христианина.

Если христианин действительно понимает свое назначение и значение скорбей, то он безропотно понесет свой крест. А если он не понимает этого, то начинает роптать, начинает судить Самого Господа: за что мне Господь скорби посылает, болезни и тому подобное, разве я хуже других - и остается вне Царствия Божия.

Так и Евангелие - вы видите, что Господь постоянно говорит о том, чтобы мы бодрствовали, следили за собой, несли свой крест борьбы с грехом и терпения скорбей, чтобы мы отвергались себя. Если Сам Господь ради нас был распят на кресте, сделался Агнцем Божиим, вземлющим грехи мира, если Он за нас пострадал, то и мы, христиане, должны же свой маленький крест понести и пострадать в борьбе с грехом для очищения себя, чтобы сделаться достойными войти не в какое-нибудь место, подобное земному, а войти в само Царство Божие, в общение с Господом, сделаться детьми Божиими. Но для этого нужно понести труд, нужно возлюбить Господа, необходимо благодарить Его, умолять Его, чтобы Он помог нам очиститься от своих грехов, дал бы нам силы понести свой крест до конца жизни. И подобно тому, как Господь с креста сошел во гроб, а затем воскрес, так и нам всем предстоит с креста пойти в гроб, чтобы перейти к Господу в вечное воскресение. Так должны мы в течение своей земной жизни отвергаться себя, обрезать от себя всякий грех, нести без ропота, с благодарностью, крест, который возложил на нас Господь, умолять Его, чтобы Он помог нам провести жизнь по-христиански, по-христиански умереть и наследовать Царствие Божие, уготованное всем истинным последователям Христа от создания мира, где все просветятся как солнце, неизреченной радостью Божественного Света.

Аминь.